Серийные убийства в Австралии. Хроники подлинных уголовных расследований - Алексей Ракитин

грабеже. На следующий день было назначено судебное заседание, на котором должна была быть выбрана мера пресечения. Марсдена допустили к Милату – тот пребывал в состоянии крайней подавленности и почти ничего не мог сказать. Адвокат посоветовал арестованному не пользоваться правом не давать показания, а напротив, если существуют аргументы в свою защиту, приводить их.

Дальше стало интереснее. В полицейское управление прибыл суперинтендант Клайв Смолл. Он был в ярости. Собрав тех членов «Целевой группы», кто был более или менее свободен (часть сотрудников, напомним, проводила намеченные на тот день обыски), он устроил публичную выволочку сержанту Личу и детективу Гордону. Суперинтендант объявил, что Гордон выводится из состава «Целевой группы» и возвращается в своё территориальное управление, однако, он – Клайв Смолл – будет добиваться того, чтобы Гордон никогда более не носил полицейский значок. Своё обещание суперинтендант сдержал – уже на следующий день, в понедельник, Пол Гордон вернулся в родной отдел расследования убийств, но к работе не приступил, т.к. особая дисциплинарная комиссия полиции штата приступила к изучению поданой Клайвом Смоллом служебной записки. По результатам «разбора полётов» Гордон был изгнан из полиции по компрометирующим обстоятельствам, он не получил ни выходного пособия, ни заработанной к тому времени минимальной пенсии. Чтобы как-то существовать, ему пришлось пойти работать таксистом. Впрочем, в этом очерке мы ещё вернёмся к перипетиям судьбы бывшего детектива Пола Гордона.

Расправиться с сержантом Личем по той же схеме, как это было проделано с Гордоном, суперинтендант не мог. Во-первых, Лич имел более высокое звание и потому даже в чисто административном отношении убрать его из «Целевой группы» было сложнее. Начавший службу в полиции в 1969 г., сержант имел не только большой опыт, но и отличную репутацию, его знали журналисты и политики самого разного уровня. Кроме того, суперинтендант нуждался в персоне, на которую можно будет свалить все неудачи проводимого «Целевой группой» расследования. Очевидно, что самостоятельный и уже привлёкший к себе внимание сержант отлично годился на роль такого громоотвода.

Демарш Клайва Смолла до известной степени деморализовал «Целевую группу». Допрос Ивана Милата в день ареста так толком и не состоялся. Поскольку Гордон оказался изгнан из «Целевой группы», а Лич и МакЛеннан, ещё один детектив из его бригады, во всём поддерживавший Гордона, желали лично участвовать в обысках, дабы не пропустить ничего существенного, допрашивать арестанта оказалось фактически некому. По вполне понятным причинам никто не рвался занять место подвергнутого остракизму Гордона…

На следующий день Ивана Милата вывезли в суд. Там он лишь назвал себя, удостоверив тем самым свою личность, и просидел молча всё заседание. Детектив Лич, присутствовавший в суде, заявил о том, что обвинение в ограблении Ониенса предварительное, в ближайшие дни список будет значительно расширен. Понятно, что проситься под домашний арест в такой ситуации было просто немыслимо, но интересно то, что ни Милат, ни его адвокат такое ходатайство даже не заявили (что для невиновного человека, вообще-то, выглядело бы совершенно естественным!). Все, присутствовавшие в этом заседании, отмечали впоследствии, что Милат казался крайне удручённым.

Оно и понятно, ведь он знал, каким будет результат обысков!

А результат оказался неслыханным, на подобное не мог рассчитывать никто…

В течение недели криминалисты «Целевой группы» отыскали и определили принадлежность огромного числа самых разнообразных предметов, принадлежавших жертвам убийцы туристов. Перечислим некоторые из этих находок:

1) Синий спальный мешок, принадлежавший Симоне Шмидл, был найден в подвале дома на Циннабар-стрит.

2) Там же оказались найдены принадлежавшие Симоне Шмидл палатка фирмы «Vaude Hogan», шнуры-растяжки, необходимые для её установки, и колышки. Шнуры из искусственного шёлка, используемые в качестве растяжек, были грубо разрезаны ножом. Изучение уникальных особенностей этих шнуров показало, что они во всём идентичны тем, что были найдены на скелете Симоны Шмидл, и использовались в качестве «поводка», посредством которого преступник управлял связанной жертвой. Т.о. было доказано, что найденный на скелете Симоны Шмидл в ноябре 1993 г. шнур происходил из комплекта палатки, принадлежавшего ей же.

Палатка Симоны Шмидл оказалась найдена в подвале дома на Циннабар-стрит. Её никто даже особо и не прятал…

3) Изучение обнаруженной палатки фирмы «Vaude Hogan», найденной в подвале дома на Циннабар-стрит, показало, что она некомплектна. Отсутствовал эластичный ремень с «липучками» на концах, который использовался для обмотки чехла с палаткой. Криминалисты сравнили эластичную «обмотку», найденную на черепе Симоны Шмидл, со спецификацией палатки и оказалось, что перед ними тот самый отсутствующий ремень с «липучками». Справки, наведённые в компании-производителе таких ремней (это была довольно известная фирма «O-MAT»), подтвердили предположение о том, что именно такими эластичными ремнями комплектовались палатки «Vaude Hogan» того типа, что имелся в распоряжении Симоны Шмидл. На основании этого следствие сделало вывод о том, что убийца замотал рот Симоне Шмидл эластичным ремнём от палатки.

4) Всё в том же подвале оказались найдены чехол для фляги с водой и сама фляга из чёрного пластика с надписью на внутренней стороне крышки «Simi» (это же слово было нацарапано иглой рядом). На боку фляги было заметно пятно, оставленное растворителем – явно кто-то пытался затереть существовавшую прежде надпись. Криминалистическое исследование показало, что растворителем вывели слово «Simi», точно такое же, что и на крышке. Известно, что именно так Симона Шмидл подписывала личные вещи. Упомянутая фляга и чехол для неё были опознаны знакомыми Симоны Шмидл как вещи, ей принадлежавшие.

Фляжка из чёрного пластика и чехол к ней, принадлежавшие Симоне «Сими» Шмидл. На фляге в двух местах имелись надписи «Simi», сделанные белым маркером, и это же слово было нацарапано иглой на внутренней стороне крышки. Надпись на боку фляги пытались удалить с помощью растворителя (на крайней правой фотографии хорошо видно размазанное пятно), однако используя фотосъёмку в различных частях спектра, криминалисты сумели восстановить скрытую надпись (нижняя фотография).

5) Там же была найдена походная спиртовка, принадлежавшая Симоне Шмидл, а также её рюкзак и жёлтая футболка, купленная Симоной в Новой Зеландии перед отлётом в Австралию.

6) Среди фотографий, найденных в доме Уилльяма Милата, младшего брата Ивана, оказался фотоснимок, запечатлевший Ивана Милата со спальным мешком в руках. Изучение фотографии при большом увеличении позволило криминалистам установить, что Иван держит в руках спальный мешок Деборы Эверист. Фотографию удалось точно датировать – она была сделана 29 марта 1991 г., т.е. примерно через год и три месяца со времени исчезновения девушки.

Та самая фотография, сделанная во время похода с ночёвкой 29 марта 1991 г., на которой Иван Милат запечатлён со спальным мешком Деборы Эверист. Согласно показаниям Уилльяма Милата, брата Ивана, последний улёгся в нём спать.

7) В доме на Циннабар-стрит были найдены 15 индонезийских банкнот различного номинала. Ни Иван Милат, ни его сестра Ширли, ни любовница обвиняемого Челинда Хьюз никогда не бывали в Индонезии. Однако, перед самым приездом в Австралию в этой стране побывали Габор Нойгебауэр и Аня Хэбшид, исчезнувшие в самом конце 1991 г. Криминалистическая проверка и запрос в Центробанк Индонезии доказали, что все обнаруженные банкноты были выпущены в обращение до сентября 1991 г., т.е. заведомо раньше того момента, когда Нойгебауэр и Хэбшид выехали из Индонезии и прибыли в Австралию.

8) Ещё более значимым для расследования оказалось обнаружение в доме на Циннабар-стрит рюкзака Ани Хэбшид с мелкими вещами и некоторыми документами как самой Ани, так и сопровождавшего её в поездке Нойгебауэра.

9) В большой картонной коробке, в гараже бывшего дома матери Ивана Милата, оказалась найдена рубашка фирмы «next», принадлежавшая Полу Ониенсу. По уникальным особенностям этой вещи было доказано её происхождение именно от Ониенса и никого иного. Кроме того, во время обыска дома удалось обнаружить фотографии Ивана Милата в этой рубашке. Во время допросов родственники подтвердили тот факт, что Иван надевал эту рубашку в их присутствии.